* Часть 1 *

Во имя Бога, милостивого, милосердного.
Да будет ведомо всем счастливым детям, могущественным родственникам,
почетным приближенным п визирям, что Всевышнему благоугодно было поставить
меня пастырем парода, возложить на голову мою венец царский и утвердить меня
на престол. Всеми этими милостями я обязан присущим мне двенадцати
нравственным качествам.
1. Первым таким качеством я считаю беспристрастие. Я ко всем относился
одинаково строго и справедливо, не делая никакого различия и не выказывая
предпочтения богатому перед бедным.
2. Я всегда строго хранил заветы веры и относился с подобающим
уважением к людям, возвеличенным силою Божией.
3. Я щедро раздавал милостыню бедным и терпеливо разбирал каждое дело,
прилагая все усилия к тому, чтобы разобрать его как можно лучше.
4. Все мои действия я направлял к общей пользе, не причиняя никому без
нужды никакой неприятности и не отталкивая обращавшихся ко мне по разным
случаям. Текст Корана, смысл которого, что слуги Божьи должны исполнять одни
лишь Его повеления и от Него принимать милости, был мною усвоен, и во всех
делах своих я им руководствовался.
5. Делам, относящимся к вопросам веры, я отдавал всегда предпочтение
пред делами житейскими, мирскими, и только исполнив в точности все, что
требует от человека религия, что надлежит Богу, я принимался за исполнение
дел житейских.
6. Я всегда был правдив в своих речах и умел отличать правду и том, что
мне удавалось слышать о настоящей и будущей жизни Между прочим, я слышал
рассказ, что когда Всевышний сотворил первого человека-- Адама, ангелы
сетовали на Бога за Его первое творение, скорбя, что это дело всемогущего
Бога не будет иметь благих последствий. Ангелы высказали Богу уверенности,
что созданный Им человек, без всякого сомнения, будет обманывать себе
подобных, не будет исполнять данных другим обещании, будет совершать
убийства и, вообще, своей неправедной жизнью заставит своего Творца
раскаяться в том, что человек создан. Бог ответил Ангелам, что случаи
проявления людской злобы Им предусмотрены п что, сотворив род человеческий,
Он имеет в виду ниспослать на землю меч, который воздаст должное преступным
людям за их злые деяния. Обдумав содержание этого рассказа, я пришел к
заключению, что Бог подразумевал под этим карающим неправду мечом правителей
созданного Им человечества, и прилагал все усилия, чтобы поступать во всем
справедливо и правильно судить обо всем, что встречалось в моей жизни.
7. Я никогда не давал такого обещания, которого не в состоянии был бы
исполнить. Исполняя и точности данные мною обещания, я никому не причинял
вреда своей несправедливостью.
8. Себя я считал первым, усерднейшим слугою Бога на земле и без
повеления Бога, или пророка, не предпринимал ничего. Без воли Божьей я нс
причинял вреда ни одному из населявших землю народов Лицам
высокопоставленным и простому народу я одинаково желал сделать добро. По мне
не было никогда желания завладеть чьим-либо имуществом, и я никогда не
заботился о том, чтобы скопить побольше материальных богатств. Никогда я нс
чувствовал зависти к кому-либо. В этом отношении для меня был крайне
поучителен пример амира Хусайна, причиной падения которого была жадность,
проявленная им по отношению к имуществу своих подданных.
9. Я придавал одинаковую веру и старался в точности исполнить как
повеления Божьи, так и откровения Пророка. Во всех поступках своих я
руководствовался исключительно указаниями Шариата и всеми силами уклонялся
от дурных дел. Пророка и его последователей я почитал своими единственными и
лучшими друзьями
10. Я высоко поднял на земле знамя Ислама и в распространении веры
видел всегда могучий залог собственного моего величия. Я слышал, что вера и
величие как бы рождены из одного чрева и потому только то могущество прочно,
которое зиждется на твердой вере.
11. Я всегда относился с должным уважением к саидам, почитал улемов и
шейхов. Эти лица всегда участвовали в моем совете и все, что ими указывалось
по делам веры, я всегда выслушивал со вниманием п исполнял в точности. За
это народ меня очень любил и все были мне признательны. В отношениях своих к
упомянутым лицам, я руководствовался примером царя Константина; этот
благочестивый правитель. однажды собрал войско, чтобы ндти войной на царя
Рай. Двигаясь с войском в стране последнего, Константин вдруг узнает, что в
совете царя Рай заседают саиды, улемы и шейхи. Узнав это, Константин
отказался от мысли покорить царство Рай и поспешил возвратиться назадсо
своим войском. Своим приближенным и военачальникам царь объяснил свое
решение тем, что в кииге Самауви говорится о важности присутствия в совете
царском почетных лиц духовного звания. "Если в совете царя заседают духовные
лица, сказано там, то никто не в состоянии одолеть такого царя". Константин
с дороги написал султану Рай, что правление его подобно правлению царя
царей, а потому он раздумал идти воевать с царем, которого не может
победить.
12. Своим милостивым вниманием я снискал признательность людей даже
самого низкого общественного положения-- юродивых, не имеющих определенного
пристанища. Я всеми силами старался улучшить положение этих люден. К
мусульманам я был снисходителен, за каждую маловажную провинность не
взыскивал слишком строго. К потомкам пророка я всегда относился с подобающим
уважением. Я избегал выслушивать людей, говорящих неправду. Я слышал, что
слава царей зависит от их милостивого отношения к своим подданным, и в
Коране сказано, что, простив вину одному виновному, правитель тем самым
оказывает милость всем людям. Примером таких милостивых царей я и
руководствовался во всех своих действиях. Я слышал, что если Бог возвеличит
кого-либо и этот человек во всех своих делах будет руководствоваться
справедливостью и будет милостив к своим подданным, то его могущество
возрастет, если же такой человек уклонится на путь несправедливости и
жестокости, то падет и его могущество. Последствие этого, чтобы поддержать
свое могущество, я взял в одну руку свечу справедливости, а в другую --
свечу беспристрастия и этими двумя светочами освещал всегда свой жизненный
путь, т. е. правилами этими руководился во всех своих поступках. Я выбрал
себе четырех министров, проникнутых теми же идеями; назову из них Махмуд
Шахаба Хорассанского и Насреддин Махмуда-уль-Арамыра. Этим министрам я
повелел неусыпно следить за мной и останавливать меня каждый раз, как я
вздумаю поступить несправедливо, поверю чьим-либо ложным словам или захочу
воспользоваться чьим-либо чужим имуществом. Я слышал, что Бог, возвеличивая
какого-нибудь человека, оказывает ему тем самым великую милость, и такое
благоволение Творца обязывает возвеличенного человека в свою очередь быть
справедливым и милостивым. Сидя на престоле, я постоянно помнил об этом и
вполне усвоил себе эти качества.

Добавлено (02.09.2007, 00:59)
---------------------------------------------
Сильное войско мое, расположившись у Эрзрума заняло всю степь,
окружающую этот город; взглянул я на войска свои и подумал: ведь вот я один
и, кажется, не обладаю никакой особенной силой, а все это войско и каждый
воин в отдельности-- все безусловно повинуются моей воле. Стоит мне отдать
какое-либо приказание и оно будет в точности исполнено. Размышляя таким
образом, я возблагодарил Создателя, так возвеличившего меня среди своих
рабов, и спросил у мудрых высших духовных лиц, в чем заключается причина
повиновения всей этой массы людей моей воле. Улемы объяснили мое влияние
тем, что меня осенило величие Божье, и потому я силен силою и волею Божьей.
Они привели текст Корана, в котором сказано, что если правитель во всех
своих действиях будет руководствоваться справедливостью, то все подданные
его будут ему повиноваться беспрекословно, а враги его будут трепетать пред
ним. При этом преданность такому царю его подданных объясняется тем, что нет
никакой причины не быть признательным и послушным такому правителю.
Когда мне исполнился 21 год, я задумал отправиться в путешествие.
Прежде всего я обратился за напутственным благословенцем к шейху
Заинуддину-Абубекру Тайбадскому. Этот старец, благословляя меня на
задуманное мною дело, препоясал меня поясом, дал мне шапку и вручил
коралловое кольцо с надписью: "рости-расти", что означает: если будешь
справедлив, то во всем встретишь удачу. Шейх пожелал мне всякого успеха в
делах и между прочим рассказал, что из бывшего ему откровения он узнал, что
на земле есть один человек, который но всем меня поддерживает, называя
наибом пророка, что теперь я не могу увидеть этого человека, но когда-нибудь
он сам посмотрит на меня счастливым взглядом...
Оба мы совершили омовение, и затем Сайд Али-ата начал молитву, а я
последовал его примеру. Я усердно молился, и молитва доставила мне большое
наслаждение. Помолившись, кутб сказал мне: "Ты Божий гость и потому, во имя
гостеприимства, Бог готов исполнить все, о чем ты его теперь попросишь". Я
стал просить утверждения в вере (иман). Тогда мой бывший конюх сказал: "Вера
принадлежит пророку; вера есть город, вне которого некоторые произносят:
"нет божества, кроме Аллаха"; другие, внутри его, говорят, что кроме Аллаха,
нет божества; имя того города "баб-ул-абваб", там жилище произносящего
счастливые слова: "Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммад пророк Бога"".
После этого конюх снова начал класть поклоны, и я последовал его
примеру. Когда я поднял голову после поклона, я заметил, что кутб уже умер.
В отчаянии, я возвратился к шейху, которого оставил, и рассказал ему
подробно все, что случилось со мною с того времени, как мы расстались.
Шейх сказал мне: "Владычество принадлежит одному кутбу, наместнику
Бога, который, по приказанию кутба кутбов, оказывает помощь султану; к
последнему, по смерти кутба, переходит вся власть. Власть Кайсара
поддерживал один человек Божий, этот народ исчез и власть его перешла к
тебе".
Эти слова почтенного старца навели меня на мысль, что мое могущество и
слава дошли тоже до высшей точки, но я надеялся, что на мое место встанет
какой-нибудь справедливый царь. Чтобы сделать богоугодное дело, я отпустил
на волю 4000 пленных "руми" и защитил Туран от набегов узбеков. Мне удалось
прекратить в этой стране грабежи, и я овладел страною Мавераннахр. За мое
благополучие стали молиться во всех мечетях имамы, стоящие на возвышениях
(минбар), за меня стали возносить к Богу молитвы потомки пророка и высшие
духовные лица.
Однако нашелся недовольный таким отношением ко мне народа. Хазрет
Убайдулла, самый знаменитый из высших духовных лиц, громко высказал: "Тимур
-- кровожадный турок: он убил много народа; за него молиться нельзя".
Вскоре после выраженного таким образом протеста против молитв за меня,
Убайдулла в одну ночь видит во сне самого пророка и рядом с ним, меня
сидящим. Убайдулла трижды почтительно поклонился пророку, но тот не обратил
на него никакого внимания и даже не счел нужным ответить на обращенное к
нему приветствие. Огорченный таким обращением, Убайдулла, обратился к
пророку с речью: "О, пророк Божий! я служитель твоего шариата, Тимур --
кровопийца, истребивший много людей, между тем ты его принимаешь, а меня
отвергаешь". Пророк, выслушав Убайдуллу, возразил ему, что хотя,
действительно, по моей воле гибнет много людей, но этот грех свой я вполне
искупаю своим почтительным вниманием к потомству пророка на земле и потому,
без всякого сомнения, за такого правителя народ должен молиться.
Услышав такое мнение самого пророка, Убайдулла проснулся и поспешил ко
мне, чтобы выпросить прощение за причиненную мне, по неведению,
неприятность. Все это быстро узнал весь народ, и все убедились, что за меня
молиться следует. Подданные мои сказали: "Да поможет ему Бог" и поняли, что
я действительно пользуюсь особенной милостью Божьей.
Убедившись, что Пророк милостиво не отказывает мне в своей помощи, я
стал еще с большим уважением относиться к его потомству.
Одной из милостей Божьих было то, что в 1398 г. я с 400 000 конницы
двинулся к г. Эрзруму. Двигаясь по направлению к этому городу, вместе со
своим войском, я внимательно наблюдал за тем, что делается по сторонам
дороги, по которой мы шли. Я скоро заметил, что со стороны Ирака к нам
приближается большая толпа народа. Через час воины, охранявшие движение моей
армии, донесли мне, что со стороны Ирака видна еще толпа арабов. Прошел еще
час, и я получил новые сведения, что к моему поиску прибыла большая толпа
бедуинов и саидов изКербеллы и Педжефа. Всеми этими людьми
предводительствовал саид Паттах, а пред ним несли белое знамя.
Я очень обрадовался прибытию такого подкрепления и решил, что,
вероятно, люди эти прибыли ко мне на помощь по воле Божьей. Сайд Паттах,
приблизившись ко мне, сказал: "Во сне мне явился четвертый халиф, Али, и
приказал мне: доставь белое знамя брату моему Тимуру. Жители Неджефа, в свою
очередь, сказали, что белое знамя доставлено мне как помощь, при
осуществлении задуманного мною дела, как средство к исполнению моего желания
овладеть Эрзрумом. Услышав все это, я пал ниц, благодаря Бога за помощь, и
приказал записать это событие в историю моих подвигов. В то же время ученые,
находившиеся в моей свите, нашли в Коране изречение, указывающее, что в том
году Рум должен пасть; в то время прибыл Инги
- Тимур из своего убежища и поздравил меня с победой; я принял слово
"победа" за хорошее предзнаменование и вручил ему белое знамя. Он бросил
взгляд на белое знамя и начал битву.

Добавлено (02.09.2007, 01:02)
---------------------------------------------
Бог и в других случаях, кроме приведенного, неоднократно помогал мне;
так, когда я собирался в поход к столице Рума, я пожелал узнать наперед,
суждено ли осуществиться моему намерению. Для этого я отправился на могилу
святого шейха Ясави и просил погадать мне. При посредстве гадания я узнал,
что если во время войны я буду находиться в затруднительном положении, то
мне стоит только прочесть нижеприведенное четверостишие и успех дела будет
вне всякого сомнения. Стихи, которые должны были оказать мне такую помощь в
трудную минуту, следующие:
"Ты, который но своему желанию волен темную ночь обратить в день.
Ты, который можешь превратить всю землю в благоуханный цветник.
Помоги мне в трудном деле, которое предстоит мне, и сделай его легким.
Ты, который делаешь легким все затруднительное".
Я твердо запомнил эти стихи, и во время боя с Кайсаром 70 раз прочитал
их про себя и одержал победу.
Бог помог мне и в следующем, 1399 году. Потомок Чингисхана, Туклук
Тимурхан собрал войско для завоевания Мавераннахра и перешел у Ходжента
Сыр-Дарью. Мавераннахрские амиры и Хаджи Барлас из страха бежали в Хорасан и
перешли Сайхун (Сыр).
Я сам был в нерешимости: последовать ли общему примеру и искать
спасения в Хорасане или же добровольно присоединиться к войску Туклук
Тимурхана.
Единственным средством разрешить мучившее меня сомнение было --
посоветоваться об этом деле с моим духовным наставником, и я поспешил
послать письмо шейху Заинуддину Абубекру, спрашивая, как поступить мне в
данном случае. Шейх отвечал:
"Четвертый халиф Али привел такое изречение Платона: если небо -- лук и
судьба -- стрелы, то стрелок -- Всевышний Бог; куда бежишь? Прибегни к
самому себе и присоединись к Туклук-Тимурхану, так как он Божья тень".
Я понял ответ шейха в том смысле, что Богу угодно, чтобы я действовал
заодно с Туклук Тимурханом, и потому поспешил присоединиться к нему у
Ходжента на берегу реки Сыр-Дарьи.
Хан был очень доволен, что я добровольно присоединился к нему и, по
воле Божьей, облек меня полным доверием. Ни одного из своих предположений
хан не приводил в исполнение, не посоветовавшись предварительно со мною.
Так, однажды, до сведения хана дошло, что его эмиры в кипчакской степи
подняли знамя бунта. Хан спросил моего совета, как следует поступить о этом
случае: идти ли на кипчаков самому, чтобы примерно наказать виновных, или же
послать только войско? Я сказал:
"Если ты пошлешь кого-нибудь, то будет две опасности; если пойдешь сам
-- одна опасность; умный человек тот, кто предпочитает одну опасность двум".
Другой раз хан спросил моего сшита но какому-то делу, и я ответил ему так:
могущество твое подобно громадному шатру, раскинутому над всем
Мавераннахром. Столбы, поддерживающие этот шатер -- справедливость, веревки,
на которых покоится крыша -- беспристрастие, и колья, которыми укреплена
палатка -- правда; этими тремя качествами поддерживай свое могущество, как
колья, столбы и веревки поддерживают шатер. Всякий под сенью этого шатра
найдет спасение, а бегущий от него -- погибнет. Шейхам, улемам и саидам
оказывай подобающее их высокому сану уважение, ко всем вообще относись
справедливо. Хороших людей поощряй подарками, дурных -- старайся исправить
наказаниями; войско снабжай всем необходимым, а служащим у тебя исправно
плати назначенное им жалованье; пусть воин будет убит, но жалованье он
непременно должен получить.
Однажды люди царской свиты ограбили народ; потерпевшие пожаловались.
Хан спросил у меня совета, и я ответил, что у турков ум такой же узкий, как
их глаза; поэтому, чтобы добиться от них преданности, необходимо насытить их
глаза и сердце. Туклук Тимур остался очень доволен моим ответом. Вскоре хан
отправился на кипчаков, сам предводительствуя войском, а мне, на время
своего отсутствия, вверил управление Мавераннахром.
Туклук Тимурхан, поручая мне управление страной, снабдил меня грамотой,
в которой значилось, что Туклук Тимур отдал Мавераннахр брату своему Тимуру.
Это было сделано во избежание междоусобий и притязаний врагов Туклук
Тимура...
По так как Ильяс-Ходжа не обладал качествами, необходимыми для
правителя, то эмиры и узбеки не оказывали ему послушания. Однажды жители
Мавераннахра пожаловались мне, что узбеки требуют, чтобы им были выданы 1000
девушек. Я доложил об этом Ильяс-Ходже. Он запретил узбекам такое насилие,
но те не обратили на его приказ ни малейшего внимания. В то время некоторые
из персидских саидов принесли жалобу, что узбеки увели в плен 70 потомков
Пророка, саидов. Такая неслыханная дерзость окончательно вывела меня из
терпения; я быстро двинулся за ними и освободил из плена саидов. Узбеки
негодовали на меня за такой поступок и, чтобы повредить мне во мнении Туклук
Тимура, послали ему донос, будто бы я намерен отделиться и восстать против
него. Туклук Тимур прислал грамоту, чтобы меня казнили за измену, но
совершенно случайно приказ этот попал в мои руки, и я принял все меры
предосторожности, чтобы защитить себя от совершенно незаслуженного мной
наказания. Как раз в это время во сне явился мне пророк и объявил, что за
освобождение мною из плена 70 саидов, семьдесят поколений моего потомства
будут царствовать.
Проснувшись, я поспешил сообщить о сновидении своему покровителю и
наставнику, шейху Заинуддину Абубекру. Святой человек вскоре прислал мне
ответ, что, по его мнению, сон предвещает мне бесчисленное множество побед.
Шейх привел мне в пример случай с одной женщиной -- матерью Сабуктакина,
которой за то, что она спасла от смерти козу, было обещано, что се потомки
будут царствовать. Женщина эта спасла от смерти козу, -- писал шейх,
Заинуддин Абубекр, -- а ты освободил из плена 70 потомков Пророка, поэтому
можешь быть уверен, что за сделанное тобою доброе дело тебя ожидает в
будущем большая награда. Вещий сон исполнился: еще при жизни я доставил
престолы шести сыновьям своим.
Вскоре я получил от своего наставника другое письмо, в котором он
сообщал мне, что Богу угодно было поставить меня хранителем (казначеем)
своего царства, а Пророк вручил мне ключи от него. Когда узбеки возгорелись
сильной враждой против меня, от Туклук Тимура вторично пришло приказание
убить меня; они хотели убить меня исподтишка, и стали выжидать удобного
момента, чтобы покончить со мною.
Опасаясь измены со стороны моей собственной свиты, я, под предлогом
охоты, выехал из Самарканда и укрылся на одном кладбище. Склонив голову на
камень, я уснул. Какая-то птица распростерла надо мною свои крылья и так
прикрыла мою голову, что солнце нисколько мне не мешало. Меня разбудил
проходивший мимо гуртовщик баранов словами: "Без бека-- ты бек". Эту фразу я
принял за хорошее предзнаменование и отважился возвратиться в Самарканд.
Я получил следующую фетву от почетных лиц города: "Отнасилий узбеков
мир пришел в разрушение; почтенные люди оскорблены, имущество мусульман
разграблено. Мы, факиры, саиды и шейхи, единогласно приняли решение
подчиниться тебе. Если ты приложишь усилия к истреблению узбеков, мы все
встанем за тебя, если же не защитишь нас от насилий узбеков, то в день
страшного суда, мы обвиним тебя пред лицом Всевышнего".
Обо всем случившемся я написал письмо шейху Зайнуддину Абубекру и
вскоре получил от него ответ. Мой духовный наставник поздравил меня с
честью, которую мне делают саиды и улемы, и писал: "Эта фетва -- решающий
довод; праведные халифы одобряют твое назначение".
Я понемногу стал собирать войско и готовиться к выступлению в поход,
чтобы наказать узбеков, но у меня не было друга, которому бы я открыл свою
тайну; хотя население и подчинилось мне, но я не решился открыто поднять
знамя восстания. Когда моя тайна распространилась среди народа, узбеки
каким-то образом узнали об угрожающей им опасности и собрались вес в одно
место. В это время я получил письмо от шейха Зайнуддпна Абубекра, который
извещал меня, что пророк окажет мне помощь в задуманном мною предприятии.
Это известие успокоило меня.
В это время Туклук Тимур снова прислал приказание казнить меня; поэтому
святой Амир Куляль посоветовал мне немедленно отправиться в Хорезм. "Всегда
следует отступать пред превосходными силами и удаляться от врага, которого
одолеть не можешь; так поступали пророки", -- говорил мне Амир Куляль.
Желая узнать, что ожидает меня в пути, я загадал по Корану, и мне
открылось изречение: "Солнце течет к назначенному месту: таково распоряжение
Сильного, Знающего". Я понял из этих слов, что путешествие мое обещает быть
вполне благополучным и потому окончательно решился отправиться в путь.
Перед отъездом я написал письмо шейху Заинуддину и в 1362 г., с 60
всадниками, выехал из Самарканда в Хорезм. На пути я получил от шейха ответ
следующего содержания: "Тимур, усвой себе четыре качества:
1. Всякое путешествие совершай по примеру пророка, всякое дело начинай
не иначе, как предварительно испросив благословения и помощи у Бога.
2. В своих делах руководствуйся всегда примером святого пророка
Авраама, наблюдая, чтобы со время твоего правления, в подвластных тебе
странах, нс совершалось прелюбодеяния или других тяжких преступлений. Но
своему усердию и настойчивости не уступай аисту. Один аист в своем гнезде
нашел маленького вороненка. В течение трех дней аист не обращал на вороненка
никакого внимания, а на четвертый день слетелись четыреста аистов и
умертвили хозяина гнезда за то, что нашли у него в гнезде вороненка.
3. Всякое дело, по примеру пророка, начинай не иначе, как
посоветовавшись с другими людьми. Были цари, которые всякое дело делали по
собственному усмотрению, ни с нем не советуясь, и могущество таких
правителей не было продолжительно.
4. Подражай четырем правоверным халифам. Будь храбр, заботлив и щедр,
всякое дело делай с особенным вниманием. Следуй примеру птиц, которые очень
внимательно разбивают яйца, из которых надлежит выйти их маленьким
цыплятам". Во время моего пути однажды совершенно неожиданно ночью на меня
напали 1000 всадников. Со своими шестьюдесятью телохранителями я одолел
врагов. Шестьсот человек сложили свои головы в этой кровопролитной битве,
потом я, один на один, сразился с Тугул-богатырем и победил его; богатырь
раскаялся в том, что сразился со мной.
Я отправился далее в Хорасан, но меня захватил в плен хан Алибек. Два
месяца мне пришлось томиться в тюрьме, изобиловавшей насекомыми. Однако мне
удалось, наконец, выбрать удобное время и бежать из тюрьмы. Вооруженный
саблей, я прошел мимо карауливших меня тюремщиков и никто из них, из страха,
не осмелился преградить мне дорогу. Прямо из тюрьмы, вооруженный саблей, я
пошел к Алибек-хану. Как раз в это время хан получил письмо от брата своего
Мухамед-бека, который предупреждал Алибека, что в случае, если Тимур посетит
подвластную Алибеку страну, то следует принять Тимура с подобающим почетом.
Прочитав письмо и увидев меня перед собой, хан просил меня простить, ему,
что, по неведению, он так жестоко обошелся со мной.