Созданы 3 августа 1921 на базе некоторых подразделений «Добровольческого корпуса». 4 ноября 1921 получили название «Штурмовых отрядов». После «Пивного путча» были запрещены, но продолжали действовать под другим названием. Вновь легализованы в 1925 году. Руководители СА на местах постоянно вступали в конфликт с руководством НСДАП, что в 1930 вылилось в «мятеж Штеннеса», после которого Адольф Гитлер лично возглавил СА.

Штурмовые отряды сыграли решающую роль при подъёме национал-социалистов. После прихода НСДАП к власти штурмовые отряды короткое время имели статус вспомогательной полиции, но после лета 1934 г. (так называемая «ночь длинных ножей», когда руководство СА во главе с Эрнстом Рёмом было уничтожено) они потеряли значение, и главной боевой организацией НСДАП стала СС.

Отряды СА, сильно сократившиеся численно, просуществовали до 1945 года, причём до 1943 года их возглавлял назначенный Гитлером и участвовавший в чистке Виктор Лутце, а после его гибели в автомобильной катастрофе — Вильгельм Шепман. Но к этому времени штурмовики уже не играли никакой роли в политике. Возможно, именно поэтому Нюрнбергский процесс не признал СА (в отличие от СС) преступной организацией. Из членов СА формировались части СС «Мёртвая голова» (занимались охраной концлагерей), а также дивизия СС «Хорст Вессель» (на её петлицах был изображён символ СА). Кроме того, гражданская администрация на оккупированных территориях формировалась в основном из членов СА.

Звания и знаки различия СА

Коричневый цвет формы СА сейчас прочно ассоциируется с нацизмом. Тем более интересно его происхождение. После Первой мировой войны Германия утратила свои африканские колонии, и на складах залежалось большое количество «африканской» униформы, которую и скупил по дешёвке Геринг для создаваемых штурмовых отрядов.

Специальные и воинские звания СС (группенфюрер, штурмбаннфюрер, штандартенфюрер и т. п.) первоначально появились в СА и в несколько модифицированном виде были заимствованы эсэсовцами.

В отличие от СС, знаки различия имели разные цвета (жёлтый, чёрный, голубой и т. д.) в зависимости от региона. На петлицах младшего состава помещался также номер подразделения. Члены Главного штаба носили красные знаки различия. Интересно, что на петлицах Начальника штаба Рёма была изображена шестиконечная звезда в венке (после его убийства заменена на три дубовых листа в венке).

Добавлено (05.08.2008, 14:57)
---------------------------------------------
Штурмовики Гитлера: гомосексуальное братство

Неизвестно, как сложилась бы судьба ефрейтора 16-го баварского полка кавалера железного креста Адольфа Гитлера, если бы в марте 1919 года он не встретился с армейским капитаном Эрнстом Рёмом. Но для самого капитана это знакомство, поначалу столь приятное и полезное, закончилось через пятнадцать лет пулей.
В 1919 году в Мюнхене еще никто не слышал о Гитлере, а капитан Эрнст Рём уже пользовался широкой известностью. Он был солдатом до мозга костей, прямолинейным и грубым человеком. Поражение Германии в Первой мировой войне поставило крест на его военной карьере. Он не мог с этим смириться.
Маленькая тайна его соратников состояла в том, что их объединяли не только политические интересы. Окружение Эрнста Рёма придерживалось нетрадиционной сексуальной ориентации. В кругу молодых людей в военной форме возникла особая гомоэротическая атмосфера. Солдаты Рёма подчинялись не просто командиру, а еще и мужчине с сильной эротической харизмой.
Рём и его любовники
Эрнст Рём не скрывал своих гомосексуальных наклонностей, бравировал ими, говорил, что он счастлив и даже гордится этим. Он требовал убрать из уголовного кодекса статью 175, предусматривавшую наказание за гомосексуализм.
– Я только с годами понял, что я гомосексуалист, – говорил Рём своему любовнику. – Теперь я гоню от себя всех женщин, особенно тех, кто преследует меня со своей любовью. Но я абсолютно предан матери и сестре.
Германская империя рухнула, кайзер бежал в Голландию. Левые социалисты и коммунисты пытались взять власть. Немецкую революцию подавили добровольческие части, сформированные из оставшихся без дела фронтовиков. В казармах добровольцев климат определяла гомосексуальная эротика. Она служила политическим целям. Однополые отношения между солдатами воспринимались как проявление особого «германского Эроса».
К этому миру присоединился ефрейтор Адольф Гитлер. Когда они встретились, тридцатидвухлетний капитан Рём не был еще такой отталкивающей фигурой, каким он стал позднее. Он еще не разъелся и не обзавелся пивным животом. Многочисленные шрамы казались его любовникам свидетельством мужества, а не уродства.
У Гитлера с Рёмом обнаружились общие взгляды и вкусы. Оба обожали музыку Рихарда Вагнера. Капитан Рём любил присесть к фортепьяно. Иногда он часами играл мелодии из вагнеровского «Зигфрида» или «Майстерзингера».
В октябре 1919 года Рём присутствовал в пивной «Хофбройкёллер», когда Гитлер произнес свою первую публичную речь, и был поражен его ораторским талантом. Для Гитлера это была большая удача, что такой человек взял его под покровительство. Рём был очень влиятелен среди ультраправых. Он поддержал Гитлера в роли лидера карликовой немецкой национал-социалистической рабочей партии.
Штурмовые отряды появились 3 августа 1921 года – не как личная охрана Гитлера, а как инструмент захвата власти. Гитлер тогда не думал, что придет к власти парламентским, вполне законным, путем.
В ноябре 1921 года Гитлер выступал в мюнхенской пивной «Хофбройхаус», куда в большом количестве явились социалисты и коммунисты с желанием поспорить. Гитлера сопровождали полсотни штурмовиков. Дралась вся пивная, причем в ход пошли не только пивные кружки. Штурмовики заранее подготовились к драке, запаслись оружием, поэтому они взяли верх.
Своих сторонников Гитлер вербовал среди участников Добровольческого корпуса, это были бывшие фронтовики, оставшиеся без дела и средств к существованию. Возвращаться к мирной жизни им не хотелось. В штурмовых отрядах они находили то, чего их лишила республика. Сначала они маршировали только с нарукавными повязками, потом обзавелись коричневой формой. Едва ли бы эти военные стали подчиняться отставному ефрейтору Адольфу Гитлеру, если бы ему не покровительствовал отличившийся на войне капитан Рём.
В 1923 году Гитлер попытался взять власть в Баварии. Но полиция разогнала его штурмовиков. Отсидев в тюрьме несколько месяцев за участие в неудачном «пивном путче», Гитлер увидел, что Веймарская республика окрепла. Он решил сменить стратегию и сражаться за власть политическими методами.
Гитлер быстро осознал, что ему придется идти на политические компромиссы, договариваться с различными группами элиты – иначе ему не видать власти. Рём был этим недоволен. В нем было что-то анархистское.
Он был принципиальным противником буржуазного порядка, поклонником войны, презрительно относился к моралистам, считал их рассуждения грязными трюками. «На поле боя я сужу о солдате не по его моральному облику, – говорил Рём, – а по тому, настоящий ли он мужчина».
Уличные схватки закончились, началась политическая борьба, Рёму было нечем заняться. Когда подвернулась должность военного советника в Боливии, он согласился. Но вдали от Германии он скучал, писал своему другу и любовнику: «То, что ты написал мне о берлинской жизни, пробудило во мне ностальгию по этому удивительному городу. Господи, я считаю дни до возвращения. Берлинские бани – это вершина человеческого счастья. Нашему общему другу Фрицу передай мои теплые приветы и крепкий поцелуй. Я рад, что вас объединил счастливый брак. Мне только жаль, что твой муж (или он тебе жена?) не вложил в письмо свою фотографию. Кстати, у меня к тебе личная просьба. Ты мне как-то показывал прелестную коллекцию фотографий этого плана. Если бы ты мог парочкой снимков поделиться или достать какие-то другие для меня, я был бы им здесь очень рад».
Из постели – в рейхстаг
Когда в конце 1930 года Рём получил письмо от Гитлера с предложением возглавить штаб штурмовых отрядов, то вернулся в Германию, не раздумывая. Зачем он понадобился Гитлеру? За несколько месяцев до этого, в августе 1930 года, в момент предвыборной кампании, руководитель берлинских штурмовиков Вальтер Штеннес восстал против Гитлера и его мюнхенского окружения.
Отряды штурмовиков тогда часто выходили из подчинения партийному руководству. Среди штурмовиков было много уголовников. Штурмовики считали, что к ним плохо относятся. Они рискуют жизнью за копейки, а партийное руководство живет в роскоши. Штеннес потребовал увеличить плату штурмовикам. Взбунтовавшиеся штурмовики Вальтера Штеннеса захватили штаб-квартиру партии в Берлине. Гитлер примчался в столицу, чтобы успокоить восставших.
2 сентября 1930 года он принял на себя руководство штурмовыми отрядами и обещал увеличить им жалованье.
Столкновения между аппаратом партии и штурмовиками прошли по всей стране. В этой ситуации Гитлер и обратился за помощью к Рёму, надеясь на его популярность.
Лучшего выбора, чем Рём, трудно было представить. Он был своим для основной массы штурмовиков. Он говорил с ними на одном языке. Рём стал гарантией того, что коричневые батальоны не отойдут от партии. Но Гитлер понимал, что возвращение Рёма – рискованный шаг. Начальник штаба СА не скрывал своих гомосексуальных симпатий и потому был уязвим для критики вне и внутри партии.
Гитлер попытался защитить Рёма. 3 февраля 1931 года фюрер подписал приказ, запрещающий любую критику личной жизни руководителей штурмовых отрядов.
«Это бесполезная трата времени, которое надо отдавать борьбе, – говорилось в приказе фюрера. – Но главное состоит в том, что штурмовые отряды – это объединение, созданное для конкретных политических целей. Это не институт благородных девиц, а союз борцов, жестких и твердых. Их личная жизнь не может быть объектом праздного внимания, если только она не входит в противоречие с важнейшими принципами национал-социалистической идеологии».
Рём оправдал ожидания Гитлера. Он превратил разрозненные отряды в единую организацию, которая полностью поддерживала курс Гитлера.
Успех Рёма объяснялся особой кадровой политикой. На все ключевые должности он назначал приятелей-гомосексуалистов, а те, в свою очередь, расставляли собственных «подружек».
Ближайшим помощником Рём сделал своего любовника Эдмунда Хайнеса, бывшего офицера кайзеровской армии, которого произвел в обергруппенфюреры СА.
К Хайнесу с презрением относились сами национал-социалисты. Его даже исключали из партии с формулировкой «за утрату нравственных достоинств». В 1929 году его судили за участие в убийстве. Он получил пять лет, но был освобожден по амнистии.
Руководителем штурмовиков в районе Берлин-Бранденбург стал группенфюрер граф Вольф Генрих фон Хельдорф, заметная фигура среди берлинских гомосексуалистов.
Граф Хельдорф воевал в Первую мировую в гусарском полку, вступил в НСДАП в 1926 году. Был избран депутатом рейхстага от нацистской партии.
Стремительную карьеру в штурмовых отрядах делал Карл Эрнст, который вступил в СА в девятнадцать лет. Он пробовал себя в роли коридорного, официанта, вышибалы, пока не стал любовником капитана Пауля Рёрбайна, первого командира берлинских штурмовиков. Они были настолько близки с капитаном, что Эрнста стали называть «фрау Рёрбайн».
Капитан познакомил его с Рёмом. Красивый юноша ему понравился. Рём не только затащил его в постель, но сделал депутатом рейхстага от национал-социалистической партии.
Возникло национал-социалистическое гомосексуальное братство. Руководители штурмовых отрядов говорили, что гомосексуализм – неотъемлемая часть национального социализма, и такова точка зрения руководителей партии вплоть до самого фюрера. И главное в гомосексуализме – чувство боевого товарищества, а какие формы любовь мужчин друг к другу принимает в тиши спален – это никого не касается.
Штурмовики и развлекались соответствующим образом. Партийные собрания приобретали ярко выраженный сексуальный характер. Но тут запротестовал руководитель столичной партийной организации доктор Йозеф Геббельс, который ненавидел мужчин нетрадиционной ориентации.
Геббельс сказал, что «надо просить Гитлера от имени партийного руководства Северной Германии убрать начальника штаба штурмовых отрядов из-за непрекращающейся критики в прессе». Стало известно, что в партии есть люди, которые готовы убить Рёма и его клику, чтобы избавить партию от позора. Нацисты просили Гитлера убрать Рёма, потому что мрачная тень обвинений в гомосексуализме падает и на фюрера.
Новый командир берлинских штурмовиков Пауль Шульц отправил Гитлеру открытое письмо. Он обвинил Эрнста Рёма и его помощников в том, что они создали гомосексуальную цепочку от Берлина до Мюнхена. В результате в гомосексуализме подозревают все руководство партии. В Берлине каждая мужская проститутка судачит об особых отношениях Рёма и Гитлера. «Дела таковы, – писал Пауль Шульц Адольфу Гитлеру, – что в марксистских кварталах распространяются слухи о том, будто бы и Вы, мой уважаемый фюрер, сами являетесь гомосексуалистом».
Это письмо появилось в социал-демократических газетах. Они поместили еще несколько статей на эту тему, ссылаясь на показания одного из бывших рёмовских дружков, доктора Майера. Тот был арестован, но до суда не дожил. 15 декабря 1931 года его нашли в камере повесившимся. Официальная версия – самоубийство.
Социал-демократы упрекали Гитлера и национал-социалистов в двуличии. Фракция нацистов в рейхстаге требовала принять жесткие законы против гомосексуализма, а откровенные гомосексуалисты руководили штурмовыми отрядами.
Некий Хельмут Клоц, бывший штурмовик, который изменил взгляды и стал социал-демократом, раздобыл и опубликовал саморазоблачительные письма Рёма его любовнику.
«Дело Рёма, – писал издатель, – стало позором для национальных социалистов, которые призывают к драконовским мерам против гомосексуалистов, включая призыв к насильственной кастрации, и при этом поддерживают такого человека, как Рём, которому доверено воспитание молодежи.
Я сочувствую Рёму – вне зависимости от того, заслуживает он этого или нет. Но я презираю тех, кто, зная агрессивный гомосексуализм Рёма, назначил его на эту должность. Я обвиняю их в растлении немецкой молодежи».
Министром внутренних дел Пруссии был Карл Зеверинг, социал-демократ, принципиальный противник и нацистов, и коммунистов, которые одинаково травили его как символ Веймарской республики. Он ознакомил с откровенными письмами Рёма премьер-министра Пруссии Отто Брауна. Тот переслал копии канцлеру Германии Генриху Брюнингу с сопроводительной запиской: «Я прошу Вас очень внимательно отнестись к этим письмам и буду признателен, если Вы сочтете возможным обратить на них внимание президента, чтобы он понял, что за человек руководит штурмовыми подразделениями национал-социалистов и высоко оценивается лидером партии Адольфом Гитлером». Канцлер Брюнинг не откликнулся.
В 1931 году берлинская прокуратура занялась Рёмом – по обвинению в недостойном сексуальном поведении. Начальник штаба штурмовых отрядов признал, что у него бисексуальные наклонности, но заявил, что в уголовно наказуемые сексуальные отношения с мужчинами он не вступает. Так что дело в отношении Рёма вскоре прекратили.
Веймарское законодательство было достаточно либеральным. Престарелый президент Гинденбург презрительно заметил, что в прежние времена опозоренный офицер знал, что у него есть револьвер, который избавляет от позора. Рём предпочел пропустить эти слова мимо ушей.
Удивительным образом скандал вокруг Рёма нисколько не повредил Гитлеру. Левые партии построили свою избирательную кампанию на разоблачении Рёма. Они были уверены, что документы, подтверждающие его гомосексуализм, уничтожат национальных социалистов. Левые не заметили, что сам Гитлер оказался вне удара. Более того, Гитлер изображал настоящего товарища, который не бросает однополчанина в беде. Это произвело хорошее впечатление: Гитлер защищает старого солдата, что бы ни писали о нем газеты. Гитлер как человек показался людям куда более симпатичным, чем прежде. Уж Геббельс постарался выставить фюрера надежным другом и товарищем.
6 апреля 1932 года, незадолго до второго тура президентских выборов, Гитлер публично заявил: – Подполковник Рём останется моим начальником штаба и после выборов. Ничто этому не помешает, никакие грязные пропагандистские кампании наших врагов.
Президентом вновь избрали Гинденбурга. Но Гитлер набрал больше голосов, чем ожидалось. Рядом с престарелым фельдмаршалом он казался олицетворением молодости, силы, будущего.
31 июля 1932 года на выборах в рейхстаг национал-социалистическая немецкая рабочая партия одержала победу и стала сильнейшей политической силой в Германии.
Атмосфера вокруг Рёма изменилась к лучшему. В эти месяцы Рём постоянно появляется на всех публичных церемониях рядом с фюрером. День рождения Рёма, 28 ноября 1933 года, отмечался как общенациональный праздник. Гитлер вынудил президента Гинденбурга назначить руководителя штурмовых отрядов партии министром без портфеля.
Накануне нового года главный партийный орган газета «Фёлькишер беобахтер» опубликовала письмо Гитлера Рёму: «Когда я назначил Вас, мой дорогой начальник штаба, на Ваш нынешний пост, штурмовые отряды находились в состоянии глубокого кризиса. Ваша заслуга состоит в том, что за несколько лет вы превратили СА в политический инструмент такой силы, что в борьбе с марксистами за власть я смог одержать победу.
Теперь, когда заканчивается год национал-социалистической революции, я хочу поблагодарить Вас, мой дорогой Эрнст Рём, за Вашу службу национал-социалистическому движению и немецкому народу и подчеркнуть, насколько я благодарен судьбе за привилегию называть таких людей, как Вы, своими друзьями и товарищами по оружию».
Это письмо было предупреждением: каждый, кто критикует Рёма, критикует фюрера. Это была полная реабилитация. С приходом нацистов к власти Рём становится вторым человеком после Гитлера. Иногда даже кажется, что у партии два вождя. В распоряжении Рёма четырехмиллионная армия штурмовиков, а вооруженные силы – рейхсвер – всего сто тысяч.
Рём военизировал штурмовые отряды. Безработные получали общежитие, их бесплатно кормили и одевали. Рём распорядился создать внутри СА собственную разведку.
Добравшись до власти, штурмовики дали волю своим бандитским наклонностям. Они захватывали банки и магазины, взламывали квартиры, занимались грабежами.
«Обогащение происходило с такой постыдной поспешностью, что просто дух захватывало, – вспоминал один из руководителей нацистов, бежавший из Германии. – Они захватывали виллы, резиденции, жемчужные ожерелья, антиквариат, персидские ковры, картины, автомобили, шампанское, фабрики. Откуда у них брались деньги? Ведь еще недавно эти люди были бедны, как церковные крысы, и сидели по уши в долгах. Они получали должности. На них сыпались всевозможные чины, они получали акции, им давали кредиты, которые не надо было возвращать. Каждому банку, каждому предприятию нужен был свой человек в партии – как гарантия безопасности».
Гитлеру жаловались, что партийный аппарат и штурмовики беззастенчиво набивают себе карманы.
– А как же иначе исполнить справедливые требования моих соратников по партии и возместить ущерб, понесенный ими за годы нашей нечеловеческой борьбы? – отвечал Гитлер. – Может быть, лучше просто выпустить штурмовиков на улицы? Я могу это сделать. Это была бы настоящая революция, недельки на две, с кровопролитием... Однако я отказался от революции ради вашего мещанского спокойствия. Но мы должны это чем-то компенсировать моим соратникам по партии. Они этого требуют. Они боролись за то, чтобы просто выбраться из грязи.
Гитлер перешел на крик:
– Господа хотят, чтобы мы вытащили их телегу из грязи, а потом отправились по домам с пустыми руками! Тогда они были бы довольны... Какой же я глава правительства, если мои люди еще не заняли всех постов? Да эти господа должны радоваться, что здесь не Россия и их пока не расстреливают.
Ночь длинных ножей
Рём чувствовал себя настолько уверенно, что хотел подчинить себе армию. Этого Гитлер не хотел. Ему не нравилось, что начальник штаба штурмовых отрядов вышел из повиновения и только ему мешает.
Эрнст Рём жаловался, что из-за своей уязвимости «полностью попал в руки Гитлеру, и это ужасно, потому что я утерял самос тоятельность. И это ведь мы собственными руками сделали его таким, каким он стал». Начальник штаба штурмовых отрядов восстал против этой зависимости.
– Адольф стал пижоном, – говорил он, – даже фрак на себя напялил. Старые товарищи Адольфу уже не подходят. Хороводится с генералами из Восточной Пруссии. Нам не нужна старая кайзеровская армия. Революционеры мы или нет? Нам нужно что-то совершенно новое, вроде народного ополчения времен французской революции. Все эти генералы – старые козлы. Новой войны им не выиграть.
По словам первого начальника гестапо Рудольфа Дильса, ему поручили следить за Рёмом еще в январе 1934 года. В апреле к слежке за руководством штурмовых отрядов подключили рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и начальника службы безопасности Рейнхарда Гейдриха.
Гиммлер окончил сельскохозяйственный факультет Мюнхенского университета и вместе с женой Магдой безуспешно пробовал разводить цыплят. Занятия бизнесом не прошли для него даром. Когда нацисты пришли к власти, вожди национал-социалистической партии переехали в Берлин. Они поделили высокие посты, а Гиммлера сделали всего лишь начальником полиции города Мюнхена. Но он отличился в «день длинных ножей», когда помог Гитлеру избавиться от штурмовиков.
Рём действительно вел себя очень самостоятельно. Он приказал своим подчиненным докладывать о «любом враждебном акте против СА». На встрече с руководителями штурмовых отрядов Рём заявил: «Штурмовики не будут чистить улицы для благородных джентльменов!» Он выхватил нож, который носили все штурмовики, и с размаху всадил его в стол.
Рём был искренним поклонником Гитлера, он был ему верен. Но он был своевольным человеком, который отстаивал исключительное право командовать штурмовиками и ни с кем не хотел делить власть. Он считал, что Гитлер должен заниматься политикой и пропагандой, а военные дела поручить ему.
Рём настроил против себя армию, которая вступила в союз с Гитлером против амбициозных штурмовиков. Гитлера поддержали его соратники. Генрих Гиммлер мечтал выйти из тени штурмовых отрядов и играть самостоятельную роль. Геббельс давно призывал отделаться от Рёма. Геринг рассчитывал на то, что без Рёма он твердо станет человеком номер два после Гитлера.
В начале 1934 года Гитлер получил от Рёма обещание дать всем штурмовикам месяц отдыха. Рём пребывал в плохом настроении, сильно пил, ругал всех и вся. Самого Рёма Гитлер уговорил отдохнуть на озерах.
Гитлер поехал в поместье президента и получил от Гинденбурга полное одобрение. Люди Гиммлера составили смертный список. За несколько дней все было подготовлено. Армия не вмешивалась. Гитлер сказал, что «это наше внутрипартийное дело».
29 июня 1934 года в гостях у Риббентропов был Гиммлер. Будущий министр иностранных дел спросил его, почему Рём держится так замкнуто.
Генрих Гиммлер пренебрежительно ответил:
– Рём уже мертвец.
Риббентропы восприняли слова рейхсфюрера СС иносказательно, в том смысле, что политическая карьера Рёма идет к концу...
Гитлер согласился встретиться с руководством СА 30 июня 1934 года на курорте Бад-Вайсзее рядом с Мюнхеном. Но фюрера ждали вечером, а он появился в половине седьмого утра. Руководители штурмовых отрядов отсыпались после попойки. Гитлера сопровождали эсэсовцы из батальона «Мертвая голова», сформированного для охраны первого нацистского концлагеря Дахау.
Всего за час все командование СА было погружено в два автобуса и отправлено в тюрьму. Когда все было кончено, появилась хорошо вооруженная личная охрана Эрнста Рёма. Штурмовики могли запросто уничтожить Гитлера. Жизнь фюрера висела на волоске. Но без командиров штурмовики были просто стаей баранов. И Гитлер уговорил их вернуться в казармы.
Рёма отправили в тюрьму Штадельгейм. Ему предложили покончить с собой. Он отказался.
Его застрелил Теодор Эйке, эсэсовец, назначенный комендантом концлагеря Дахау.
Зато взошла звезда Генриха Гиммлера, который избавился от ненавистного Рёма. 17 июня 1936 года Гиммлер был назначен начальником всей немецкой полиции. 27 сентября 1939 года все немецкие карательные органы были объединены в главное управление имперской безопасности.
Стране нужно было объяснить «ночь длинных ножей». 1 июля, когда расстрелы еще продолжались, Геббельс по радио сказал главное: командование штурмовых отрядов «вело дело к тому, что все руководство партии было бы заподозрено в позорном и аномальном сексуальном поведении».
3 июля 1934 года Гитлер сообщил своим министрам, что «клика Рёма пыталась его откровенно шантажировать». Гитлер заявил, что судьба Рёма должна объяснить всем – «каждый, кто будет выступать против существующего режима, рискует своей шеей».
Гитлер уничтожил всех, кто мог представлять для него угрозу, кто что-то знал. Убили чиновников прусского министерства внутренних дел и мюнхенской полиции, которые могли знать что-то о Гитлере. Двое из юристов, к которым часто обращался Рём, были арестованы, но выжили, а третий по наивности отказался открыть свой сейф и был немедленно застрелен. Карл Центер был далек от политики, он владел «Рестораном «Колокольчик. Нюрнбергские жареные колбаски». У него собирались видные нацисты, в первую очередь Эдмунд Хайнес. Здесь бывал и Гитлер. Комната наверху была зарезервирована для частных развлечений нацистской верхушки. Иногда их обслуживал сам хозяин, тоже гомосексуалист, так что он слышал разговоры. Поэтому умер.
Застрелили даже двадцатипятилетнего мюнхенского художника, который ездил с Рёмом в Боливию. Любовь у них не получилась, но два года они провели вместе. Юный секретарь Рёма был предупрежден друзьями и вовремя спрятался. Когда он решил, что самое страшное позади, и вышел из укрытия, его арестовали и упрятали в концлагерь Дахау. За него просили люди, к которым фюрер обычно прислушивался. Но и они не смогли выручить его из беды.
– Не просите за этого парня, – сказал Гитлер. – Он из худших в той компании. Пусть остается в Дахау.
«Ночь длинных ножей» – это была операция по уничтожению опасных свидетелей и компрометирующих бумаг. Гитлер разом избавился от страха стать жертвой шантажа.

Символ СА