Но всё же есть одна закавыка. Например своём труде «История России» В. Н. Татищев рассказывает о некой летописи Иоакима – первого епископа Новгородского. Сразу надобно упомянуть что летопись эта до наших дней не дошла и была утеряна, а посему с ней связано множество слухов и толков, вплоть до обвинений автора в фальсификации.
Официальные историки относятся к этим сведениям излогающимся в летописи, скептически и всерьёз их не воспринимают.
Так о чём же говорится в сём таинственном свитке:

О племени - «русь» (народ русов) упоминают многие авторы древности. Ещё епископ Захарий перечисляя известные ему народы описывает племя Амазонок, а совместно с ними упоминает и народ Русов, к коим обрашались они в помощи о зачатии детей, потому как жили без мужчин, а младенцев мужеского пола убивали.
Казалось бы все рассказы об амазонках всего лишь – сказки, но факт остаётся фактом, о народе Русов, в них упоминается.

Также о народе русов, упоминается во многих древних, византийских документах и нетрудно понять при ознакомлении с оными, что русами в них называют славян, живших по берегам нижнего Дона и Волги. О том же народе повествуют и многие арабские летописцы.

Задолго до образования самой Киевской Руси, как государства, народ Русов поделился на многие племена, которые разбрелись в разные стороны. Одни осели на Днепре и его притоках и стали зваться полянами, радимичами и вятичами, на севере обосновались кривичи, на западе – дулебы и дреговичи. Были и такие, которые добрались до Варяжского (балтийского моря) где и без того обитало множество славянских племен. Среди них были: полабы, бодричи, лужичи, лютичи, велетичи, кашубы, запеняне, хажаки и пр. Не только побережье Балтийского моря, но и все земли по рекам Одрину и Лабе (Одер и Эльба) были заселены славянами. Множество славянских городов упоминаеться в древних летописях. Среди них: Велиград, Зверин, Гомбор, Любица, Ростов, Ратибор, Свиноусьце, Щецин, Рюрик, Старгород. Колобрег, Весимир, Столпы, Гданск, Браний Бор, Берлынь. Много позже германцы, придя в эти края, не мудруствуя лукаво, переименовали эти города соответственно в Мекленбург, Шверин, Гамбург, Любек. Росток, Ратцебург, Свинемюнде, Штетин, Рерих, Штарград, Колъберг, Васмар, Щтольп, Данциг, Бранденбург и Берлин.

Одна из ветвей славян, которая предположительно и носила имя – Русь, (русины (нем. Руги)) обосновалась на острове Ругин или Руяна.( ныне остров Рюген). Житьё на острове не могло не наложить свой отпечаток на занятия и мироустройство этих людей. Земли острова не отличались плодородием, лугов и степей для занятия скотоводством тоже не было, и посему освоив мореходство, русины занялись разбоем и набегами на соседние племена. Таким образом, они стали немногим отличаться от норманнских племён: свеев, норманнов, даннов, а проще говоря –викингов, издревле промышлявших морским разбоем. Для всех же окрестных племён, у морских разбойников было одно название – Варяги. И в этом простом понятии возможно и кроется вся загадка Российской государственности.

Будучи довольно отважными воинами и совершая дерзкие набеги, племя Русь, весьма скоро собрало на своём острове немалые богатства и сосредоточило большую власть
Также, нелишним будет упомянуть, что ост. Ругин, являлся для языческих племён славян, своеобразной Меккой. В столичном городе Руссов – Арконе, располагалось великое капище, среди которого стоял золотой идол, с мечом в руке - бог войны Световит, особо чтимый во всех славянских землях. Дабы поклониться ему и послушать прорицания его жрецов, шли туда не только ближние славяне, но так же и чехи, моравы, сербы, ляхи, дулебы и пр.
Вот сюда то предположительно и прибыли в один прекрасный день новгородские послы с дарами.

Теперь же стоит поговорить о самом Новгороде.

Новгородское летописание начинается намного раньше Киевского и первым летописцем новгородским предположительно был епископ Иоаким, живший в одно время со святым Владимиром, крестителем Руси. Если верить его, ныне утерянной, летописи, то племена славян существовали еще до рождества Христова, и уже тогда имели своих князей, далёких предков новгородского Гостомысла.

Повествует он о том, что в незапамятные времена жили два могучих князя, родные братья Славен и Скиф. Завоевали они якобы все земли по берегам Дуная и Чёрного моря. После всех завоеваний Скиф, со своим племенем, осел в Таврии и в землях между Днепром и Волгой, а Славен, оставив на Дунае князем своего сына Бастарна, двинулся на север и, достигнув берегов Балтийского (варяжского) моря и Ильмень-озера, поставил там великий город Славянск.или Новгород. Хотя судя по названию, можно предположить, что Славянск был разрушен либо сгорел, а на его месте или поблизости был построен другой город который потому и был назван Новым-городом. Много сотен лет княжили в том городе потомки Славена, имена которых стёрты в истории, но приблизительно за четыреста лет до Гостомысла сидел будто в Новгороде князь Вандал.

Можно предположить, что Иоаким в образе князей повествует не о правителях, а о народах: славянах, скифах, бастадах и вандалах. Однако, далее его повествование приобретает более реальные формы. У Вандала было три сына, Избор, Столпосвет и Владимир, между которыми он поделил все свои земли. Первые два сына умерли, и Владимир остался единым князем этой земли. Замужем за ним была Адвинда, женщине «варяжского» рода.

После смерти Владимира, в Новгороде правили его потомки, среди которых был Буривой, отец Гостомысла. Родился он, приблизительно, за сто лет до призвания Рюрика, и о его деяниях уже достоверно было известно Иоакиму. Во времена Буривоя начались массовые набеги норманов (викингов) на Новгородскую землю, и его жизнь прошла в неприрывных войнах. Изначально он побеждал и изгонял их из своих владений, но в конце потерпел поражение на реке Кимени, и утратив все свои силы, бежал в землю карельской чуди, где вскорости умер. Норманы же взяли Новгород и покорили себе славянский народ. Разбил же их и прогнал с Новгородской земли, уже Гостомысл – сын Буривоя. На берегу, для заслона, построил он крепость, которая была названа Выбором (ныне Выборг), по имени своего старшего сына, погибшего на этом самом месте. Пишет Иоаким и о том, что за доблесть, мудрость и правду свою Гостомысл был любим и чтим новгородцами и их соседями. Правил он долго и после изгнания норманов, во всех его земле царили мир и согласие.
Здесь Иоакимовская летопись вступает в первое разногласие, с «Повестью временных лет» черноризца Нестора, которая легла в анналы Российской истории, и в которой он пишет:
«Изгнали новгородци варягов за море и почаша сами собою володети. И не бе средь них правды, и встал род народ, и быша у них усобица великая, и почаша сами с собою воевати»…Этим он противоречит Иоакиму, который утверждает, что на всей земле Новгородской царили мир и порядок.

Так чем же могло быть вызвано призвание чужеземцев, если не беспорядками и смутой? А вот чем:

«Имах Гостомысл четыре сына и три дочери. Сынове же его ово на войнах нзбъени, ово в дому измроша, и не остася ни единому им сыну, а дочери выданы биша суседним князям в жены. И бысть Гоетомыслу и людям о сем печаль тяжка, я принесе жертв и моли Боги о наследии…
И спяче ему единажды о полудне, виде сон, яко из чрева средние дочери его Умилы произрасте древо велика плодовито и покры весь град Великий, от плод же его насысчахуся людие всея земли… И рекоша высчуны: от сынов ея и мать наследити ему и земля угобзится княжением его. И все радовахуся о сем, Гостомысл же, видя конец живота своего, созва вся старейшины земли от словян, руси, чуди, веси, мери, кривич и дряговнч, яви им сновидение и посла набраннеишия в варяги, просити князя. И приидоша по смерти Гостомысл а Рюрик с двемя браты и роды ею.

Следовательно у Гостомысла было четыре сына и три дочери. Сыновья все поумирали и потомства не оставили, а дочери были выданы за соседних князей. И готовясь к смерти Гостомысл стал он думать, кому передать правление? Естественно понимал он, что если еще при жизни не решит этот вопрос, то начнется междусобица и приведёт в упадок Новгородское княжество. И вот тогда, якобы, и привиделся ему сон: будто из чрева средней его дочери Умилы выросло великое дерево, сенью своей покрывшее и плодами напитавшее всю славянскую землю. И волхвы, которых призвал Гостомысл, так ему растолковали этот вещий сон: надлежит княжить в Новгороде сыновьям Умилы, и потомство ее принесет славу и процветание славянскому народу. И именно тогда и послали новгородцы своих послов к варягам-руси, на тот самый,остров Руген, потому как, именно за их князем Дионом, была замужем Умила –дочь Гостомысла. И именно тогда принявши челобитие новгородских послов, отпустил Дион с ними своих сыновей - Рюрика, Синеуса и Трувора с большой дружиной и их семьями.

И следовательно не норманских ярлов и конунгов, являвшихся издревле врагами Руси, призвали на княжение новгородцы, а своих сородичей и одноплеменников, которые, являясь морскими разбойниками (варягами), лишь по воле случая были поставлены в один ряд с норманнами.

Такая вот история, которую ныне стало модно называть – «альтернативной». Сам я довольно скептически отношусь к такого рода истории. О таких деятелям как Фоменко и Петухов, моё мнение оставляетыыввв желать лучшего, а слушая россказни о «древних украх» и «проторусах-атлантах» я могу даже в голос похохотать… Однако сведения подчерпнутые из трудов В Н Татищева,впервые упоминающего о Иоакимовской летописи,у меня никакого скептицизма не вызывают, а скорее даже отвечают на ряд вопросов, возникающих при прочтении канонической «Повести временных лет» Нестора. А вопросы напрашиваются серьёзные. Вот только некоторые из них:

1) Почему Гостомысл, до этого поднявший людей, и вследствии долгой и трудной войны, в течении которой потерял он двух сыновей… Гостомысл, ничего не жалевший для освобождения своей земли от норманнских захватчиков, после того сам якобы надоумил новгородцев призвать к себе норманского князя, еще и с дружиной, и со всем племенем своим?
Можно, конечно, предположить, что Гостомысла в ту пору разменявшего восьмой десяток лет, обуял старческий маразм. Но даже и в этом случае, известно что дело также решало новгородское вече, и уж оно бы не дало согласия на такую глупость. Однако же известно, что оно согласилось и призвало на княжение Рюрика, который немедля приехал и вокняжился в Новгороде. Неужели из этого не явствует, что там ни самого Рюрика, ни его грозной дружины, никто не боялся? Как мог народ ещё недавно ожесточённо сражающийся за свои дома, безропотно впустить на свою землю вчерашних врагов-чужеземцев? А может никаких чужеземцев и не было?

2) Даже если предположить, что из-за моря прибыли чужеземные князья вместе со своей свитой, челядью, воинами и советниками. Пришлые судьи начали вершить суд, вельможи стали решать государственные вопросы, военачальники комадовать войском и ,в окончании на Новгородских землях расселилось целое племя породившее, всех этих вельмож и потому считающее себя превыше коренного населения. Что бы это получилось?

Несомненно,что пришлым начальным людям понадобилось бы несметное количество переводчиков,то бишь – толмачей, чтобы местные и пришлые, могли боле-менее друг друга понимать. Толмач стал бы на Руси первым взяточником, фигурой видной и важной. Однако в древних летописях, где неоднократно поминаются всякие – бояре, воеводы, судьи, тиуны, гриди и пр. – о толмачах нет никаких упоминаний! Разве из этого не следует, что никаких толмачей не было, потому как говорили все на одном языке?.

3) Кроме всего прочего в древних летописях изобильно повествующих о всяческих местных раздорах, драках и междоусобицах, нет никакого упоминания о стычках с пришлыми. Ни малейшей записи о каких бы то не было столкновенях и конфликтах с норманами, а они несомненно имели бы место быть, при такой обстановке. Как известно, ни новгородцы, ни викинги, кротким нравом не отличались. Так где же сведения?
Есть правда упоминание о мятеже Вадима Храброго, но то была борьба за княжеский стол, а не народное возмущение против нурманской власти. Известно что большинство новгородцев встало тогда на сторону Рюрика, и он легко одолел Вадима.

4)Уже в то время норманы обладали своей собственной письменостью, но почему-то на Руси не осталось ни одной грамоты, ни одной строки, написанной на их языке. И даже устная речь новгородцев не вобрала в себя ни одного норманского слова. Даже от татар с которыми русские жили на разных территориях, а не совместно, в русском языке осталось намного больше слов и оборотов. Сегодня уже мало кто задумывается, что такие повседневные слова, как: богатырь, хозяин, сундук, базар, кафтан, чертог, караул, чурбан, канава, кусок, шатер – взяты нами от татар.
Почему же так получилось, что новгородцы, пригласившие на свою землю целое иноземное племя и перемешавшись не переняли и не взяли в оборот ни единого норманского слова? Может.опять же пришельцы никакими норманами не были и речь их была новгородцам столь же понятна, как и своя?

5)Племя, пришедшее с Рюриком, наши летописцы именуют русью. Однако такого племени ни в норвежских, ни в шведских землях никогда не было. Жили там: свеи, нурмане, готы, даны и пр. , но о племени Русь, обитающем в тех местах , никаких сведений нет.

И если предположить на минуту.что Иоакимовская летопись существовала на самом деле и все сведения излагающиеся в ней являются правдой? Кому может быть выгодно искажение истории целого народа? Случайно ли людям внушают, что их предки некогда будучи не в силах справится с собственными проблемами самостоятельно, осознали свою беспомощность и обратились за помощью к более «просвещённым» народам? Случайно ли это – «приходите нами править и нами володети»?
Может и случайно, но что-то не верится.